Оптимистическая трагедия. Дамоклов меч композитора Арно Бабаджаняна
Когда в 32 года он узнал о своем диагнозе, казалось, жизнь закончена. Поначалу эти семь букв — саркома — никак не складывались в одно слово. Рассыпались, как все надежды и мечты. Но, чудо, он прожил еще 30 лет, подарив слушателям сотни шлягеров, которые до сих пор любимы публикой постсоветского пространства. Арно Бабаджанян — пожалуй, самый оптимистичный композитор СССР — герой нашей постоянной рубрики «Известные армяне».
Будущий маэстро родился в центре Эривани (Еревана) 21 января 1921-го, в доме на площади Азизбекова (Сахарова). Через три года, в этот день, умрет Ленин. Отец Арно срочно бежит переделывать данные метрики — не хочет, чтобы траурная дата мешала праздновать сыну день рождения.
Они очень его любили. Родители, учителя математики и русского, вкладывали душу в свое чадо. Семья была музыкальной: мать обожала петь, а отец играл на народных инструментах. Когда Арно исполнилось три года, в их доме появилась фисгармония, на которой будущий композитор учился творить. Кроме того, малыша отдали в музыкальный детский сад.
Свое первое сочинение — «Пионерский марш» — Бабаджанян презентовал уже в семь лет. Причем, не абы кому, а классику армянской литературы Егише Чаренцу. Он дружил с родителями Арно и как-то наведался в гости. Услышав мелодию, поэт попросил принести ноты произведения. На них же Чаренц (он тогда был чиновником в сфере культуры) поставил резолюцию: «Издать 1 000 экземпляров». Так, свет увидела первая композиция маэстро.
Арно вообще везло на встречи с гениями. С великим Арамом Хачатуряном он познакомился в детском саду в возрасте пяти лет. Послушав выступление юного таланта, который не только чисто пел, но и, помогая себе, хлопал под ритм, Хачатурян заявил: «Этот ребенок должен профессионально заниматься музыкой». Почувствовал родную душу!
С тех пор Бабаджанян не мог от музыки «ни спрятаться, ни скрыться». В 12 лет — главный приз на республиканском конкурсе молодых исполнителей, затем учеба в Ереванской консерватории параллельно на двух факультетах: фортепиано и композиции. Арно парит — для него важна только музыка.
В 1938-м он сдает на «отлично» вступительные экзамены в Московскую консерваторию. И сразу — громкая оплеуха. Его не зачислили. В Первопрестольную из Еревана пришла телеграмма с требованием вернуть уехавшего без официального разрешения местной консерватории «беглеца». Шокированный Арно возвращаться отказывается, опасаясь злой молвы об отсутствии у него таланта.
За юношу «вписывается» маститый Арам Хачатурян. По его совету Бабаджанян поступает в Гнесинку. Игра абитуриента произвела на комиссию настолько большое впечатление, что руководство училища просит за Арно у председателя Совнаркома Армении. Маэстро начинает покорять столицу.
За следующие несколько лет композитор успел закончить и Гнесинское училище, и обе консерватории: в Москве и Ереване. Его защита диплома в столице произвела настоящий фурор — 27-летний Арно сочинил композицию в стиле Александра Скрябина. Дослушав блестящее исполнение, члены жюри попросили Бабаджаняна исполнить что-то свое. Каково же было их удивление, когда они поняли, что промахнулись, приняв мелодию выпускника за творение великого композитора. О неоспоримом таланте Арно быстро заговорили в музыкальных кругах.
В послевоенной Москве Бабаджанян встретил любовь всей своей жизни. После концерта в Доме культуры Армении к Арно подошла симпатичная студентка Тереза Оганесян. «Вы играли как бог», — с ходу заявила девушка. В 1949-м они поженились. По распределению молодожены отправились в Ереван, где устроились преподавать в консерватории. В эти годы композитор написал музыку к нескольким кинокартинам. И вот — первый оглушительный успех. Фильм «Песня первой любви» стал крайне популярным, а шлягеры Бабаджаняна впервые «ушли в народ».
Что же это такое — народная любовь — маэстро узнал весьма необычным способом. Родители Арно жили у Матенадарана, а он с женой — на проспекте Маршала Баграмяна. Идти недалеко, минут 20. Как-то ночью, по дороге домой, композитора окружила группа парней, требуя отдать деньги и часы. Бабаджанян расстался с имуществом, но бандиты узнали, кто перед ними. Все вернув, они запели «Еревани сирун ахчик» из картины «Песня первой любви». Маэстро понял — пришла популярность.
В 1953-м году у молодых супругов родился сын. И в тот же год Бабаджаняну ставят страшный диагноз — рак. С тех пор жизнь маэстро разделилась на до и после. Жена композитора забывает о своей карьере и все силы бросает на спасение мужа. Тереза постоянно возит с собой набор для оказания первой помощи, следит, чтобы композитор не курил. А когда Арно лежит в больнице, супруга частенько помогает ему втайне от медиков ездить на концерты и телевизионные съемки. Она становится для Бабаджаняна воистину ангелом-хранителем.
Именно Тереза обратила внимание супруга на молодого азербайджанского исполнителя Муслима Магомаева. Впервые в дом Бабаджаняна Муслим пришел, когда ему было всего 18 лет. А когда худсовет воспротивился записи их первой песни на радио, Арно активно вступился за будущую «звезду». Композицию «Помню Болгарию» сейчас мало кто вспомнит, а вот вышедший следом первый советский твист «Лучший город земли», воспевающий Москву, исполняют до сих пор.
По легенде, эту запись Магомаева услышал сам Никита Хрущев. Связка твиста и столицы так его разозлила, что он распорядился немедленно снять песню с эфира. А когда в 1964-м власть перешла к Брежневу, Муслим заскочил на радио и рассказал — мол, мы с Бабаджаняном все, что могли, сделали, Хрущева убрали, верните композицию в эфир. И ведь вернули!
Тандем Бабаджаняна и Магомаева был безупречен. Они выпускали хит за хитом: «Свадьба», «Королева красоты», «Чертово колесо»… Эти песни, без преувеличения, пела вся страна. Кстати, последнюю тоже запретили на годы. Автор слов — Евгений Евтушенко — отправил телеграмму Брежневу, в которой осуждал ввод советских войск в Чехословакию. И только спустя шесть лет, «Чертово колесо» отправили на фестиваль в Токио, где Бабаджаняна удостоили награды в номинации «Лучший композитор». Приз маэстро вручал сам легендарный Фрэнк Синатра.
Между тем, здоровье Арно ухудшалось. В конце 1960-х годов советское правительство пригласило маститого французского медика к больной жене главы правительства СССР Алексея Косыгина. Об этом узнал близкий друг Бабаджаняна композитор Эдуард Мирзоян. Он напряг все возможные связи. На консультации за две тысячи долларов маэстро осмотрели и назначили лечение. Болезнь на время отступила.
Бабаджанян продолжал творить — ненасытно, страстно. Подспудно он чувствовал — каждый день может стать последним. Его популярность продолжала расти. Песни маэстро исполняли «звезды» первой величины: София Ротару, Иосиф Кобзон, Эдита Пьеха, Майя Кристалинская. В композициях тех лет чувствуется немало драматизма. Свои переживания он филигранно растворял в музыке.
А в жизни Арно оставался весельчаком и балагуром. Он постоянно разыгрывал окружающих. Так, отец композитора внешне был похож на Никиту Хрущева. Как-то раз дирижер Константин Орбелян срочно вызвал маэстро на репетицию. Бабаджанян взял с собой отца, одетого в пижаму, и попросил подождать в машине. Обещал отлучиться на пять минут, но пропал на полтора часа. Когда возмущенный отец ворвался на репетицию, она была сорвана. На следующий день все только и говорили, как Хрущев в пижаме к Орбеляну приходил.
По традиции, каждое лето Бабаджанян прилетал в родную Армению. Как не раз он говорил: «В Москве я проживаю, а в Ереване живу». С собой композитор часто звал московских друзей и коллег: водил на экскурсии, веселил и беспрестанно угощал. Особую популярность у отдыхающих снискали «привозные» футбольные матчи. Помимо известных лиц на поле, там можно было встретить судью этих игр — самого Дмитрия Шостаковича.
Часто Бабаджанян останавливался в Доме творчества композиторов в Дилижане, где написал много шлягеров. Но не только. Ценители творчества композитора хорошо знают его фортепианные, камерные и оркестровые сочинения. Присматривался он и к балету. Не успел. Болезнь истощила силы маэстро и в 1983-м году Арно Бабаджаняна не стало.
Как-то маэстро в разговоре с Евгением Евтушенко заметил: «Талант человек должен беречь, как у нас в горах берегут виноградную лозу». Даря свой талант окружающим, Бабаджанян через пронзительность интонаций рассказывал о своей боли. Он все открыл, но так, чтобы никто не догадался. Эту искренность слушатели чувствуют до сих пор. И несутся вдаль строки: «Мы расстались, но осталась наша музыка».
Читайте также:
Военный по велению сердца. Советский маршал из Арцаха Иван Баграмян
Умер, оставаясь живым. Жертва геноцида армян — Комитас
Звучный голос Армении. Диана Абгар — первая женщина-посол в мире
Он брался за дело, когда другие отказывались. Секрет успеха легенды джаза Джорджа Авакяна
Несломленный. Культовый мастер мирового кинематографа Сергей Параджанов
Великий утопист Хачатур Абовян. Превратности судьбы спасителя армянского языка
