«Мы привозим уникальное». SUMMEET — четвертый международный фестиваль современного танца в Армении
Возможно ли дать однозначный ответ на вопрос о том, что такое современный танец? Нестандартные движения? Необычные ритмы? В Армении прошел четвертый международный фестиваль современного танца SUMMEET. Первое выступление состоялось в Аштараке, а открытие — в Ереване.
В армянской программе — выступления местных хореографических школ и танцевальных групп, а также хедлайнера фестиваля — Balmanukyan Dance Project. В рамках международной программы на сцену вышли коллективы из России, Казахстана, Франции и Швейцарии.
Мы встретились с основателями фестиваля. Знакомьтесь: Валерия Каспарова — художественный руководитель международного шоукейса фестиваля, балетмейстер Balmanukyan Dance Project. Арман Балманукян — художественный руководитель армянского шоукейса, директор Balmanukyan Dance Project.
Вместе с участниками фестиваля они поделились своими планами, надеждами и впечатлениями. Рассказываем, как это было.
Валерия, я знаю, что вы хореограф из известной династии. Расскажите, был ли ваш творческий путь предопределен тем, кто ваши родители? Как вообще он начинался?
— Я родилась в нужное время в нужном месте. Мой отец был директором танцевальной школы, а мама — художественным руководителем, хореографом и танцовщицей. Естественно, я росла, окруженная этим миром. Когда мне было около трех, родители отдали меня в детскую танцевальную группу, просто чтобы занять меня, но даже дома я обожала, когда меня наряжали в красивое платье, ставили диск часа на три, и я стояла перед зеркалом и танцевала.
Оттуда это все и началось. В школьные годы я занималась постольку поскольку. А позже, в 2010 году, в нашей школе «Каннон Данс» открылась подростковая группа именно для профессионально настроенных молодых людей. С того момента началась уже моя серьезная карьера в хореографии.
А когда вы поставили свой первый танцевальный спектакль? Каким он был?
— Свой первый спектакль я поставила в 19 лет. Решила не мелочиться и сразу замахнулась на «Весну священную» Стравинского и поставила на книгу Мариам Петросян «Дом в котором». В принципе, спектакль прошел довольно успешно, что вдохновило меня двигаться дальше. Потом я начала получать приглашения в разные детские коллективы, где начала набивать руку, создавать различные постановки и больше в этом практиковаться.
Последняя моя постановка — «Черный сад» 2020 года, который был внесен в long list Золотой маски. В этот период началась пандемия, затем война, и во время карантина я вспомнила, что в одну из своих поездок в Армению я познакомилась с хореографом Арманом Балманукяном. Мы связались с ним и попытались создать какой-то совместный проект. Начали с трех недель мастер-классов и показа совместного спектакля «Вавилон».
Я давно мечтала переехать в Армению, и думала, как это сделать, потому что не хотелось отправляться в неизвестность, начиная все с нуля. Тогда мы с Арманом поняли, что у нас практически во всем совпадают взгляды и решили продвигаться через Balmanukyan Dance Project. Арман поддержал мою идею провести в Армении первый фестиваль современного танца. Так, благодаря ему и фестивалю, я переехала и продолжаю работать с Balmanukyan Dance Project как хореограф.
Давайте теперь перейдем к фестивалю. Расскажите, как все начиналось?
— Мы сидели с моим отцом Вадимом Галустовичем Каспаровым в Петербурге у нас дома и разговаривали, как вообще можно реализовать идею создания танцевального фестиваля. Он представлял себе классическую картинку Арарата, но я сказала, что это слишком. В итоге мы пришли к идее, что будем крутить фестиваль летом, поэтому SUM как Summer и MEET как Meeting — летние встречи, грубо говоря.
Затем мы поняли, что summit это еще и вершина, что перекликалось с образом моего отца касательно горы Арарат. А саммит — это еще важные встречи и переговоры. Так мы, гордясь своей идеей, звоним в Армению и предлагаем ее, а нам в ответ: «Чего? Почему укроп? (прим. ред. — слово «саммит» в переводе с армянского означает «укроп»)». Так мы узнали, что ко всему прочему «саммит» это еще и укроп по-армянски. Он стал логотипом нашего фестиваля, а само название — максимальная игра слов на нескольких языках.
Первый фестиваль прошел в 2021 году. По сути, это новый опыт и совершенно другой уровень для хореографа. Как воплощалась реализация идеи, какие цели вы ставили во главу угла? Как они менялись на протяжении последующих фестивалей?
Валерия: Ключевая идея фестиваля заключается в том, чтобы приглашать иностранцев, чтобы показать танцевальной аудитории как еще бывает, продемонстрировать альтернативу. Я один раз услышала от одного из организаторов фестиваля фразу: «Мы привозим лучшее» и задумалась, а что же привозим мы? Поняла, что мы привозим уникальное. Стараемся показать максимально разное, чтобы у людей не было этого пафоса и напускной претенциозности.
Наш фестиваль базируется на системе фестиваля Open Look, который создал мой отец. Там была задача показать российской публике, что нет однозначного ответа на вопрос о том, чем является современный танец. Соответственно, SUMMEET сформирован по той же системе: мастер-классы, образовательная и вечерняя программы. С самого первого фестиваля мы старались показать максимально разные точки зрения. Ну, и, конечно же, армянских хореографов.
Арман: Сначала мы не представляли, что мы взяли на себя большую ответственность. И я могу сказать, что с первого года фестиваль получился очень качественным и профессиональным, и до сих пор мы держим планку, которую задали сами себе. Приглашаем множество талантливых хореографов и танцовщиков, поэтому с каждым годом этот обмен опытом между местными артистами и иностранными постоянно увеличивается и становится все более эффективным.
Валерия: Так как первый фестиваль был пилотным, и мы справлялись своими силами, я привезла две свои постановки, одну из которых показала в рамках армянского шоукейса. Спектакль «Черный сад» открывал программу фестиваля, а другая моя постановка — «Голоса» была в армянском шоукейсе.
В 2022 году прошел второй фестиваль, на котором я также показала свою работу, потому что считаю себя уже неотъемлемой частью армянского современного танца. К тому же, Balmanukyan Dance Project является одним из основателей фестиваля SUMMEET. Для нас очень важно, чтобы каждый год компания представляла новый продукт, показывая рост и новые возможности как танцевальной труппы, так и всего проекта. Мы также показали спектакль, который я поставила.
На третьем фестивале у меня сложился перформанс, потому что мы хотели сотрудничать с театральным институтом. В этот год прошла постановка «Намус» («Честь»). А в целом, я немного отошла от хореографии и больше занимаюсь ролью художественного руководителя и постановщика.
В свете вашей роли худрука давайте поговорим о жемчужине фестиваля этого года — спектакле «Песни Комитаса», который был поставлен вашей мамой Натальей Каспаровой еще в далеком 2001 году.
— Да, этот год по-настоящему уникальный и исключительный, поскольку я воплощаю свою мечту, о которой грезила с самого детства. Когда я была маленькой, моя мама ездила в Армению, очень сильно вдохновилась местной культурой и создала спектакль «Песни Комитаса», который имел очень большой успех, позже переделан и номинирован на «Золотую маску».
Я росла на этом спектакле и, в принципе, до 18 лет все, что я знала об Армении, было из этого спектакля. Всегда думала: «Вот я еще чуть-чуть подрасту и буду там танцевать. Вот еще немного подрасту», а потом спектакль исчерпал себя и перестал показываться. Однако эта идея меня не оставляла, и в 2020 году, когда я познакомилась с Balmanukyan Dance Project, поняла, что настал час и нужно сделать, чтобы про Армению танцевали армяне.
Я была очень вдохновлена тем, как работали ребята, приехала к маме и говорю: «Мама! Давай восстановим Комитаса!», а она мне — «Нет». Как известно, вода камень точит, и на протяжении четырех лет я постоянно рассказывала о том, какие талантливые ребята, как здорово будет возродить спектакль.
В этом году по независящим от нас обстоятельствам слетел хедлайнер, а фестиваль надо открывать чем-то масштабным. Никого из иностранцев уже не выцепить, слишком поздно. И тогда мой отец спросил: «А что, сможете?». И я с уверенностью ответила: «А что, сможем!», хотя про себя думала: «Боже, на что я подписываюсь!»
Естественно, я начала получать письма и звонки от мамы, которая говорила, что лучше не сейчас, а позже, но я уже ввязалась, и в кратчайшие сроки мы смогли восстановить этот спектакль, которым и открыли фестиваль. Это не моя работа, но восстановила ее я, и она имеет для меня вселенское значение по всем пунктам. Поэтому в этом году я не столько хореограф, сколько художественный руководитель и реставратор спектакля «Песни Комитаса».
Арман, а какое значение этот спектакль имеет лично для вас?
— Для меня в этом спектакле есть одно чудо: и хореография, и танцовщики, и музыка, и декорации — это слияние всего, что есть в Армении. Это воплощение моей мечты, и на мой взгляд, это полноценный спектакль армянского современного танца. Я очень рад, что он вернулся домой.
Валерия, если смотреть с высоты трехлетнего опыта, что бы вы особенно выделили в своем фестивале? Что имело наибольшее значение в начале пути?
— Начнем с того, что фестиваль в принципе было невозможно сделать. Мы схватились за идею, так как на тот момент были резидентами оперной студии при консерватории имени Комитаса и, соответственно, там была площадка. Ключевая задача для наиболее успешного проведения фестиваля — иметь площадку, которая поддерживает, то есть партнера фестиваля.
Мы обрели поддержку в лице Айка Варданяна, который тоже является одним из сооснователей фестиваля SUMMEET и директором оперной студии. Вместе начали искать способы реализации и так познакомились с Эрной Ревазовой, основателем и продюсером культурной организации «Сарэр». И как-то оно так все совпало. И когда мы решили посотрудничать с Министерством культуры, они согласились, и вот уже четыре года поддерживают нас.
Случайности неслучайны, я в это верю. Конечно, был очень большой риск. Open Look развивал свою систему годами, а мы с первого раза взяли финальную версию, которой придерживаемся. И это очень важно и нужно, в первую очередь, для поддержки и развития местного танцевального сообщества. Это возможность для хореографов и танцовщиков проявить себя и найти свою дорогу дальше.
В свете событий последних лет сталкиваетесь ли вы с хейтом от общества, стигматизирующего все мероприятия из-за трагических событий, происходящих в стране?
— Да, была интересная история в 2020 году. Когда мы показали спектакль «Вавилон», это было как раз во время зимних протестов, то хорошо получили «по голове». Среди зрителей присутствовал наш общий с Арманом друг — Гарик Гобелян — лидирующий танцовщик в Театре оперы и балета. Во время обсуждения спектакля со зрителями, он сказал, что ему это напомнило историю Уинстона Черчилля: когда шла война, премьер-министру принесли на подпись бумаги по бюджету. В них не было статьи по культуре и искусству, потому что идем война. Черчилль ответил: «А если нет искусства, то для чего мы воюем?»
Эта фраза дала мне толчок, потому что раз уж мы взяли планку, необходимо двигаться дальше и развиваться. Вопреки всем политическим историям у нас международный фестиваль, который приглашает талантливых артистов из разных стран, в том числе, из России.
Как формируется программа фестиваля? В этом году, например, важной частью являются не только мастер-классы, но и кастинг танцовщиков в Парижскую хореографическую школу ACTS.
— Во-первых, наша задача в том, чтобы привозить максимально уникальные вещи в страну. Если у нас есть возможность дать местным танцовщикам попробовать свои силы где-то еще, то пусть у них она будет. У меня и у каждого из сооснователей фестиваля есть невероятное количество связей по всему миру, что позволяет нам находить заинтересованных артистов и хореографов.
Насколько активно местные танцовщики участвуют в кастинге?
— К моему большому сожалению, в Армении не очень принято заявки отправлять. Это должны быть очень мотивированные люди. Мы сталкиваемся с этой проблемой и при армянском шоукейсе, когда собираем работы, потому что мы не бегаем по стране в поисках танцевальных трупп, а хотим, чтобы люди сами выражали желание проявить себя и показать на фестивале. Может, кому-то не совсем ясно, как все работает и для чего. Это наш первый опыт организации мероприятия подобного формата.
Можете ли вы вспомнить какой-то курьезный случай или яркое воспоминание, связанное с фестивалем?
Арман: Да, я помню, как не успевал стелить танцорам линолеум во время постановки. А вообще самое яркое воспоминание связано со случаем, когда в первый день прошлогоднего фестиваля должно было состояться выступление танцевальной труппы Игоря Кирова, ровно в семь часов. Я иду к пульту и готовлюсь, чтобы дать старт. Смотрю на часы — семь, нажимаю на кнопку и везде вырубается свет, полностью. Оказалось, что электропроводящие линии сгорели и взорвался трансформатор.
Это было действительно ярким воспоминанием, потому что все вырубилось именно в ту секунду, когда я нажал на кнопку. Думал, что это из-за меня, переживал. Было очень обидно, потому что зритель собрался, все ждут и никто не знает, когда исправят.
В программе фестиваля — танцевальный спектакль, который представляет собой армяно-французский синтез «VI». Это римская цифра шесть или две латинские буквы? Что это значит? И как происходило сотрудничество в партнерстве с французским хореографом?
Валерия: Мы очень долго общались и узнавали друг друга. Единственное, что для меня было невероятно важно, чтобы сдвигать акценты на Армению. Например, если мы делаем зарубежное, то стараемся, чтобы была национальные музыка или тема, то, что будет иметь связь со страной.
Я предложила французской коллеге тему вишапов, потому что мне показалось, что это будет интересно смотреть с точки зрения пластики. Спектакль называется «Ви», он пишется большими буквами, что читается как римская цифра шесть — задействовано именно столько танцовщиков. Кроме того, «Vi» с французского переводится как «жизнь». Также это первые две буквы слова «Вишап».
Получилась случайная игра слов со множеством символов. В этой работе мы долго опирались на музыку и не могли прийти к единому мнению, пока вдруг мне не пришла мысль поставить на музыку Авета Тертеряна «Третья симфония», и мы решили рискнуть.
Этот спектакль затрагивает важную экологическую проблему, связанную с нехваткой питьевой воды и загрязнением водоемов. Вишапы в древней армянской мифологии — божества и духи воды. Расскажите о выборе темы для спектакля.
— Раскрытие экологических проблем — очень сильная подача с французской стороны, которая мне понравилась, потому что они считают, что современные творцы обязаны своими высказываниями менять мир или привлекать к чему-то важному.
А как вам кажется, поймет ли зритель этот посыл через танец?
— Да, я думаю, поймет. Все было сделано очень аккуратно с обеих сторон. Зритель важен для меня, я хочу, чтобы, уходя со спектакля, он ушел с чем-то: будь-то эмоция, мысль, даже недовольство. Главное — наполненным, не пустым. Я не люблю такой подход в стиле «зритель захочет — поймет, не захочет — не поймет». Всегда стараюсь оставлять свободу мысли и простор.
А как вы отслеживаете обратную связь от зрителя?
Валерия: Во-первых, после каждого спектакля у нас организовывается open-talk, во время которого зрители могут задать свои вопросы хореографам и танцовщикам, а также просто пообщаться с ними. Также большое значение имеют социальные сети, через которые мы получаем множество отзывов.
Какие у вас ожидания от фестиваля в этом году?
Арман: Лично я очень хотел бы, чтобы широкий зритель узнал о фестивале, чтобы он стал чем-то большим. Самое важное — это новое поколение, очень много крутых и талантливых танцовщиков и хореографов появляется.
Открывался фестиваль в Ереване особенным спектаклем «Песни Комитаса», а закрывается он не менее интересной постановкой в формате онлайн — «Космогония». Это новый для фестиваля формат, расскажите о нем подробнее.
Валерия: Да, это совершенно уникальный танцевальный спектакль. Танцовщики работают в студии, они танцуют в Женеве, и все показывается здесь через виртуальную реальность. Мы не видим самих танцовщиков, но видим то, что создают дизайнеры виртуальной реальности с помощью закрепленных датчиков движения. Мне очень интересно, что современный танец постоянно скрещивается. И нам очень важно закрывать фестиваль спектаклем «Космогония», так как для нас это слово в будущее.
Комментарии танцевальной труппы Balmanukyan Dance Project перед выступлением:
Ребята, расскажите о своих ожиданиях и мыслях. Какое значение этот спектакль имеет лично для вас?
Альберт Чахалян: У меня не столько ожидания, сколько большая ответственность, поскольку в спектакле задействована армянская хореография, которая будет впервые исполнена местными танцовщиками. В этом смысле хочется достичь того уровня, который был изначально заложен в спектакле.
Мелине Аршакян: Вообще ожидания очень большие, мы все очень взволнованы, у нас было не так много времени на подготовку, но мы как команда сумели собраться и слаженно поработать. Мне кажется, получится очень хорошая работа, и всегда есть пространство для совершенствования, поэтому мы стараемся ставить планку еще выше.
Надежда Смбатян: Ожиданий у меня нет, но ответственность большая, поскольку мы знаем, какое значение этот спектакль имеет для Валерии и ее мамы, поэтому мы надеемся оправдать их ожидания. Лично я считаю, что раз Валерия доверила мне эту роль, значит я просто обязана с ней справиться, и сделать хорошо. Этот спектакль стал для нас level up-задачей, поскольку каждый год Валерия ставит перед нами амбициозные цели и задачи, преодолевая которые, мы растем. Каждый год — свой челлендж, и в этом году им стал спектакль «Песни Комитаса».
Эдита Ованнисян: Думаю, ребята все уже сказали, и я соглашусь с ними, но добавлю, что ответственность многократно растет, потому что когда четыре года назад я пришла в Balmanukyan Dance Project, то с самого начала слышала про этот спектакль, слышала, что нам нужно расти, вот еще чуть-чуть созреем и поставим «Песни Комитаса». И я рада, что все еще являюсь частью команды и участвую в постановке.
Ани Давтян: Я видела, когда этот спектакль исполняли русские танцовщики, и мне очень близко, что это армянская постановка и я, как армянка, участвую в ней. Мне очень интересно это, поскольку я знаю свою историю, и рада, что могу выразить ее через танец.
Володя Ахумян: Я уже три года в Balmanukyan Dance Project и все три года слышу об этой постановке. Я интересовался и изучал, что она из себя представляет. Мне очень близка по духу национальная история, поэтому вдвойне приятно, что артисты другой страны прониклись нашей историей и смогли создать такую постановку.
Любовь Перова — исполнительница постановки «Все нормально» (Россия). Хореограф: Ксения Бурмистрова
В финальной части спектакля вы произносите, что сейчас будете двигаться, как чувствуете, и на протяжении всего выступления было чувство, что вы импровизируете. Так ли это? Какое место импровизация занимает в вашем выступлении?
— Импровизация составляет большую часть моего выступления. Конечно, я нахожусь внутри некоторых границ и ориентиров, в которых импровизирую. Все тексты, которые произношу без музыки — это каждый раз по-разному. Танцую этот спектакль уже год, и некоторые образы, которые возникают в голове во время танца, со временем меняются.
Хореограф Ксения Бурмистрова задала канву выступления, внутри которой уже мы вместе с ней создавали образы и мысли. Роль хореографа в данном случае похожа на роль режиссера: она объединяет все кусочки и проигрывает их вместе, а основа спектакля — состояние танцора, поиск ключей и способов подать все это максимально искренне, что я и делаю. Так как каждая часть этого спектакля отражает мое состояние, то он из моего естества, поэтому было важно научиться передавать эмоции не только лицом, но и пропускать их через тело, и наоборот, то, что мне дает тело, пропускать через лицо и эмоции.
Однако важно не скатиться в саморефлексию, потому что зрителя это может не заинтересовать. Именно поэтому нам нужно было сделать так, чтобы вовлечь его в спектакль. Контроль чувств и эмоций на сцене — важная задача танцовщика, чтобы не впадать в экстаз и находить баланс. По сути, весь спектакль — это импровизация, нахождение в потоке, в настоящем моменте.
Томирис Меттыбаева и Артур Галимуллин — исполнители и создатели постановки «Взаимное непонимание» (Samruk Dance Company, Казахстан)
Спектакль о взаимном непонимании, а как проходило его создание и подготовка, как вы достигали взаимопонимания в идеях? Также в вашем выступлении большое значение имеет музыка, она сильно меняется, в зависимости от происходящего на сцене, расскажите подробнее.
— На самом деле все происходит из диалога, мы предлагали друг другу идеи, делились мыслями, что-то отсеивалось сразу, что-то приходило в процессе, здесь важно слушать и слышать друг друга. Несмотря на то, что спектакль о непонимании, в нашем взаимодействии такого не было.
Мне очень нравилось это сочетание слов: «взаимное» и «непонимание», а также нравится, как это звучит на английском. Получается, что единственное, что у нас есть и оно взаимно, обоюдно — это наше непонимание, и именно это нас объединяет. Эта концепция мне понравилась, и захотелось поговорить об этом. Что же касается музыки, то ее для нашего танца написал Антон Миклошич, но интересно, что сам он не смотрел наше выступление.
ACTS / Ecole de danse contemporaine de Paris (Франция) и Balmanukyan Dance Project (Армения) — исполнители постановки VI. Хореографы: Фелиция Монод и Валерия Каспарова
Фелиция, это ваш первый международный опыт. Расскажите, как он разрабатывался и какие вызовы ставил перед вами, особенно, учитывая, что его создание предполагало сочетание армянской и французской культур?
— Было тяжело сделать такой проект за столь короткий срок. Для меня это был челлендж — объединить две культуры. С одной стороны, они очень разные, но с другой, у нас есть сходства и общие точки соприкосновения, и нет беспорядка. Из-за языкового барьера мне было сложно общаться, но в формате танца мы достигли взаимопонимания, наладили диалог. Армяне не очень настроены на импровизацию, поэтому для меня это был интересный опыт взаимодействия.
Silans Dance Company — исполнители постановки «Странный порядок вещей» (Франция). Хореограф: Фелиция Монод
Пожалуй, это самый загадочный танцевальный спектакль всего фестиваля. В нем много символики и ритмики. Расскажите о том, что вы вкладывали в него?
— Меня всегда интересовала ритуальность и коллективность ритуала. Очень интересно взглянуть на то, какие ритуалы были раньше, какие сейчас, и как они объединяют людей. И я решила совместить в спектакле то, что было раньше, и то, что сейчас.
Для меня важна тема феминизма, которая красной нитью проходит через все выступление. К примеру, платья танцовщиц все разные, но из одного материала, они олицетворяют женские фигуры, а плетения на платьях отсылают к заплетенным волосам и имеют символику объединения всех женщин как сестричества.
Другой важный элемент выступления — эпизод, в котором девушки мнут и топчут мокрую ткань. Раньше так женщины стирали у реки, это исторически важная часть женского взаимодействия. Я хотела, чтобы история сочеталась и перекликалась с современностью, при этом не была преподнесена линейно, поэтому действия в постановке хронологически хаотичны и вперемежку. Мне хотелось показать важные элементы женского взаимодействия через ритуальность и танец.
Фотографии взяты из свободного доступа
