Больше чем еда. Мастерство на тарелке от фуд-фотографа Михаила Прудки
Любой владелец или управляющий кафе, ресторана точно знает, насколько важна для дела фуд-фотография. Instagram и Facebook сами себе не снимут качественный контент и здесь на поле выходят профессионалы. Они знают, как показать блюдо с лучшей стороны и однозначно повысить средний чек заведения.
Михаил Прудка снимает еду уже более пяти лет. Эколог по образованию, отработал 15 лет инженером-конструктором, но вдруг решил, что настало время стать тем, кем хочется. В одночасье бросил привычный уклад жизни и вышел из зоны комфорта. Начинал в Петербурге, в 2022-м перебрался в Ереван.
Мы поговорили с ним о комплексе самозванца, реалиях местного рынка фотоуслуг, интровертах в профессии и необходимости возить с собой десятки килограммов оборудования.
Расскажи, пожалуйста, как ты занялся фуд-фотографией? С чего все началось?
— Фотография мне всегда нравилась. Это сначала было моим хобби. Первый фотоаппарат у меня появился в подростковом возрасте — мне было лет 13-14. Пленочный Panasonic, и это было круто. С тех пор хобби существовало параллельно с основными занятиями, учебой и работой. А пять лет назад я перешел уже в коммерческую съемку.
Кем ты до полного перехода в фотоиндустрию работал?
— Почти 15 лет инженером-конструктором. Интересный опыт. Мне повезло и с коллегами, и с работой. Но пришло время, наверное, прислушаться к себе и заниматься тем, чем действительно хочется. Как говорится, найдите дело по душе, и вам никогда не придется работать.
Ты помнишь свои первые коммерческие фотографии?
— Это заказ в грузинском ресторане в Петербурге. Было интересно и очень страшно. Вдруг не справлюсь. Все фотографы, которые выходят на коммерцию, знают, что есть комплекс самозванца. И первое время им болеют. А некоторые страдают и дальше.
Ты тоже?
— Первые два-три года. Сейчас, конечно, поменьше. Уже понимаю, что могу и хочу. Суть комплекса самозванца в том, что человеку, который уже что-то умеет, кажется, что он не смыслит ничего и не знает. А на самом деле это не так.
Люди спустя несколько лет набирают опыт, чтобы стать компетентными в какой-либо сфере. И фотография тут не исключение. А раньше, конечно, мне казалось, что если меня что-то спросят, а вдруг я что-то не знаю, случится катастрофа.
А что больше самому нравится снимать?
— Какой-то привязки к конкретной кухне нет. Вся еда прекрасна сама по себе. Она нас окружает и всегда будет рядом с человеком. Нужно ее показать красиво, выделить на снимке.
Для тебя фуд-фото это больше ремесло или искусство?
— Многие считают фуд-фотографию ремеслом. Соглашусь, это действительно так. Однако тут есть но. В нее всегда можно принести немного искусства.
Когда появляется клиент, всегда хорошо, если у него есть техническое задание, представление о том, как должна проходить съемка, какой результат ждет на выходе, при каких условиях все будет делаться. Проработанные идея и исполнение. Тогда это сто процентов ремесло.
А если привносишь что-то свое, предлагаешь заказчику новое, вот тогда можно говорить уже и об искусстве.
У нас у всех есть телефоны, камеры, и мы можем фотографировать еду сами. Как ты можешь объяснить, для чего в нынешних реалиях нужна твоя профессия?
— Если мы говорим в целом о рынке фуд-фотографии, он, конечно же, меняется и весьма активно. Раньше снимок требовался, как правило, для того, чтобы вставить в меню, на билборд и показать клиенту. А сейчас он используется еще для соцсетей или типографии, где напечатают вашу книгу с рецептами.
Снимать еду, конечно, могут многие, но, мне кажется, что любая работа требует определенного уровня компетенции.
А как ты относишься к фото-историям из инстаграма? «Ой, я сегодня приготовил такие вкусные блины, смотрите». Очень много таких снимков.
— В инстаграме полно пользователей, которые любят готовить и показывать свои успехи, что вполне нормально. Там есть своя аудитория. Прекрасно, что люди самореализуются. Это, кстати, еще одна сторона фуд-фотографии, в данном случае прикладная и начального уровня. Это тоже часть рынка. Без него, наверное, цельной картинки не получилось бы.
После работы в Петербурге и переезда в Армению, в чем, на твой взгляд, отличие местного рынка заведений общепита? Тут другая какая-то история, или все в разных странах работает одинаково?
— Что-то общее есть и в России, и в Армении, но существуют и особенности. К примеру, в обеих странах очень много кафе и ресторанов. Однако я очень сильно удивился, когда приехал сюда. Центр Еревана локально компактен, и из-за этого складывается ощущение, что здесь очень-очень много заведений. Мы берем, конечно же, не только улицы Туманяна, Пушкина или Сарьяна.
Если мы говорим о каких-то национальных чертах, то в Армении очень гостеприимные и общительные люди. Когда говоришь с кем-то из фуд-области — из кафе, ресторанов и с управляющими, именно армянами — ты понимаешь, что, наконец, местный рынок готов к тому, чтобы снимать, причем много и качественно.
Ясно, что Москва и Петербург ушли чуть дальше. Я имею в виду по направлениям, тематике, стилистике съемки. И некоторые вещи здесь, конечно, нужно объяснять.
Но местный рынок, на самом деле, развивается. И весьма быстро. Я думаю, что если в России, рост до того момента, которого фуд-сфера сейчас достигла, случился за лет 5-7, то в Армении, в частности Ереван, Гюмри, Дилижан, пройдут этот период всего за пару лет. Еще важно помнить, что в России существует большая армянская диаспора, которая также работает в фуд-бизнесе и часть ее вернулась на родину. Она может что-то свое привнести. Плюс большое количество релокантов, которые приехали в Армению за последние два года. Вместе они ускоряют развитие местного рынка. Это хорошо. Все выигрывают.
Местный рынок готов к тому, чтобы снимать, причем много и качественно
После февраля 2022 года в Ереван приехало большое количество россиян, и, в том числе, фотографов. Что теперь с фуд-фотографами здесь? Нехватка или, наоборот, переизбыток?
— Конечно, много приехало. Это заметно и по новым чатам, которые появились в армянском сегменте телеграма или ватсапа. Ниша немного перенасытилась. Но нужно понимать, что в Армении, как и в России, все-таки рыночная экономика в той или иной форме. И рынок сам себя может регулировать.
Большая часть фотографов, которые приехали, это все-таки не про еду — они снимают людей. Их намного больше. И даже не на порядок, а на пару порядков. Это замечательно. Люди пользуются услугами — как армяне, так и русскоязычные приезжие. Однако через какой-то период времени часть фотографов будет вынуждена просто уйти из этой сферы.
В Армении нет столько клиентов, и люди займутся другой работой. И это ожидаемо. В республике проживает около трех миллионов человек, из них треть примерно в Ереване. И если приехали более 100 тысяч из России, а часть из них связана с фото, понятно, что в Ереване не нужно столько специалистов.
Чаще всего приехавшие в Армению фотографы делают семейные, портретные съемки, love story, выезды на природу.
Ты этим не занимаешься. Мне говорили, что называешь «человечиной». Почему?
— Это сленговое название, не более. Ни в коем случае прошу никого не обижаться. Мне легче работать не с людьми. Хотя, понятное дело, что я общаюсь и с заказчиками, и с управляющими, и с коллегами. Но как-то в целом не сложилось.
Понятно, суши не разговаривают. Но разве может фотограф быть интровертом?
— Конечно. И не то, что может, таких как я много. Полно коллег, которые также мало снимают людей, к примеру, в том же Петербурге. Для них приятнее работать в фуд- или предметной съемке. Это Наталья Гдовская, Оксана Ильенко, Анатолий Васильев, Никита Ковалев. Все уже известные не только в России, но и за рубежом фотографы.
А в Ереване с кем ты сотрудничаешь из коллег? Можешь кого-то назвать?
— В Ереване трудится совершенно прекрасный фуд-фотограф. Кстати, и людей круто снимает. Плюс отличный фуд-стилист. Это Саша Тиванов. Еще есть атмосферный Саша Гребешков. Нельзя не вспомнить ребят из CitrusFoto, с ними я плотно сотрудничаю. Плюс фотограф Сергей Жинко, продюсер Анастасия Булатова. Все они профессионалы с большой буквы.
О коллегах поговорили, давай теперь о клиентах. Какие попадаются?
— Есть такое понятие, твой клиент или не твой. И, конечно, бывают случаи, когда ты понимаешь, что сработаться больше одного раза не получится. Все люди разные, и мы все субъективно воспринимаем ту или иную ситуацию. Большая часть клиентов, конечно же, не матерые люди в индустрии, которые уже имеют два-три ресторана. Многие приходят с нуля. У них есть кафе или ресторан, и они хотят снять что-то, как в инстаграме, но не понимают, как это работает.
Буквально вчера был звонок, предлагали отснять не совсем мой профиль — недвижимость. И когда мы заговорили о цене, голос на том конце трубки стал меня отчитывать за то, что я, при диалоге о стоимости услуг, упомянул, что есть еще и транспортные расходы. Неадекваты есть везде.
Но есть клиенты, которые понимают что хотят, имеют четкое техзадание, реквизит. И с ними, обычно, все идет как по маслу. Такие заказчики становятся постоянными, они — самые желанные.
Кстати, по поводу ценника, что входит в него?
— В цену я закладываю свое время и сопутствующие расходы. Все хотят снять с минимальным ценником. Но любой фотограф имеет комплект оборудования, который дорого стоит. В Армении, например, купить новую камеру фуллфрейм (прим. ред. — полнокадрового) формата, я не говорю сейчас о кроп (прим. ред. — с уменьшенной матрицей) весьма дорого. Большая расходная статья.
Сколько, ориентировочно?
— В России купить камеру фуллфрейм стоит несколько сотен тысяч рублей. Это только сама камера, без объективов. Последние могут стоить дороже в два-три раза. Плюс световое оборудование, моноблоки, вспышки, стойки, софтбоксы, фрострамы, фоны, плюс минимальный реквизит. Это все складывается в очень большую сумму. И глупо было бы ожидать от нормального фотографа, который работает 5-10 лет, что его услуги будут стоить меньше примерно 25 тысяч драм.
Что же теперь, работать в убыток? Кроме того, профессиональные фотографы, и я отношу себя в этом вопросе к ним, пользуются лицензионным софтом. Adobe Photoshop и Lightroom — платные программы, я плачу за них каждый месяц по подписке.
Обладая таким комплектом и оплачивая подписки, глупо рассчитывать, что человек приедет за 5000 драм, привезет оборудование, отснимет и после займется ретушью. Мне нужно примерно 40-50 минут только чтобы разложить оборудование.
Обыватели думают, что пришел с фотоаппаратом человек, поснимал и все. Но давай откроем секрет. Расскажи, какое огромное количество оборудования ты с собой возишь на съемку.
— Не важно абсолютно, что у вас: кафе, ресторан, фастфуд или точка на фудкорте. Любой фуд-фотограф везет с собой комплект оборудования. Я с собой беру часто, помимо камеры и объективов в комплекте, моноблоки (прим. ред. — световое оборудование), стойки и софтбоксы, если мы снимаем в мягком свете.
Плюс фоны и реквизит, если договорились непосредственно с заказчиком, вдруг это dark kitchen и нет подходящего места для съемки. Все упаковывается в чемодан, в сумку, в кофры. И этот комплект перевозится только на такси. Общественный транспорт тут никак не поможет, потому нужен целый багажник. Ну и это нести тяжело.
Сколько, килограммов 20-30?
— Примерно. Все зависит от заказа, но комплект для съемки с мягким светом обычно занимает весь багажник. После этого приезжаешь на точку, тебя встречает заказчик, примерно час разложиться и час потом собраться. Плюс дорога. Итого получается где-то три часа только на дорогу и на раскладывание оборудования.
Поэтому я решил для себя, что мой минимальный заказ — два часа. Если у вас небольшая доставка в Ереване, небольшая монокухня с несколькими позициями, конечно, ее можно отснять за час. Но я пришел к выводу, что нужно обговаривать время минимального заказа, чтобы получать определенную сумму за работу и не делать это себе в убыток.
Итак, это действительно тяжелый труд и в прямом смысле слова тоже, потому что приходится много на себе таскать. Целый день, идут съемки в помещении. Но я знаю, что еще занимаешься и ретушью. Расскажи нашим читателям, что это такое?
— Все обычно думают, что фотограф приехал, понажимал кнопочки и уехал. Но это совершенно не так. За несколько дней до съемки уже идет активная работа над проектом, далее идет сама съемка, а потом начинается самое «интересное» — начинается ретушь. Для обывателя это, когда просто взяли, сохранили в компьютер снимки, нажали что-то где-то и все. Потратили полчаса.
Если съемка происходит по заранее разработанному сценарию, с техзаданием, и на съемке присутствует заказчик, то клиент видит результат уже заранее. Когда все идеально сложилось, то ретушь, конечно же, занимает меньше времени.
Наши читатели скажут, столько всего привез на съемку, только про 30 килограммов говорил, так зачем что-то еще нужно переделывать?
— Здесь, скорее, вопрос не переделки. Понятно, что если мы говорим про свето- и цветокоррекцию, то, как правило, мы делаем общим «пакетом» и это быстро. Некоторые мои коллеги в Петербурге, за условный час, когда едут со съемки домой, успевают в такси на ноуте это сделать.
Но зачастую так бывает, что уровень шеф-повара и команды кухни или тип продуктов, которые мы снимаем, требуют доработки. Вот самый простой пример — вынесли из кухни десерт, и на нем есть лишние крошки. Или выдали пасту для съемки, и пролили соус. И уже после совместно с заказчиком решено убрать их со снимка. Это уже не просто цвето- и светокоррекция. А ведь может быть 50 отснятых позиций с разных ракурсов. И везде крошки, везде «лишний» соус. В итоге, ты открываешь фотошоп и уже убираешь.
Каждую крошку вручную?
— Каждую, конечно.
Так это же «ювелирочка» получается.
— Да, это аккуратная работа.
Твоя прежняя работа конструктора тебе помогает в подобной точности?
— Очень. Она сформировала некую точность, ответственность и усидчивость. Ретушь мне нравится делать. Получаю удовольствие. В прошлом году был крупный заказчик. Я с ним работал только как ретушер. Интересный опыт.
Кстати, о комьюнити фуд-фотографов. У нас в Петербурге есть небольшой чат, там буквально 40 человек. Сейчас, конечно, некоторые, как и я, разъехались. Кто-то в Армении, кто-то в Грузии, Испании, Эмиратах. Но, несмотря на это, мы состоим в чате и до сих пор обмениваемся заказами.
А в Ереване подобный чат есть?
— Непосредственно по фуд-фотографии нет, но и подобных специалистов здесь не очень много, зато есть просто чаты фотографов.
Как ты находишь клиентов?
— Изначально, когда приезжаешь куда-то, ты должен, прежде всего, общаться. Мало просто иметь сайт. И инстаграм-странички тоже недостаточно. Нужно общаться с клиентами напрямую. Мы сейчас даже не берем какого уровня фотограф, начинающий, профи, это не важно.
Есть такое мнение, что «сарафанное радио» в Армении работает намного сильнее, чем в российских городах.
— Работает. Я думаю, что удастся по этому «сарафанному радио» продвинуться дальше. Благо, что есть, где развернуться. На list.am есть еще у меня страничка. Иногда поступают оттуда звонки. Ребята, не стесняемся, регистрируемся там. Чем больше специалистов, тем быстрее рынок будет расти в хорошем смысле слова.
Что ты можешь посоветовать человеку, который вдруг, как и ты, решил жизнь поменять, все бросить и стать фотографом? Что нужно для этого делать? Нужна же какая-то база. Я знаю, что ты учился.
— Да. Чтобы идти вперед, нужно получить знания. Я пошел учиться. Это была онлайн-школа талантливого украинского фотографа Александра Сляднева. Обучение длилось всего несколько месяцев. Я получил тот минимальный запас знаний, которого хватило, чтобы начать снимать. Поначалу это были какие-то фото дома, попытки готовить еду. Понятно, что в коммерческую фотографию ты приходишь не сразу.
Человек, который купил фотоаппарат, еще не фотограф. Как и человек, у которого есть кастрюля или сковородка, не стал шеф-поваром. Нужно много работать. А для фотографа еще нужно иметь и большую насмотренность. Ребята, не стесняйтесь смотреть ютуб, инстаграм, сайты любимых фотографов. Это дает вам знания, которые вы можете потом применить. Благо сейчас люди в интернете выкладывают кучу курсов, материалов, делятся рабочими и творческими секретами.
Человек, который купил фотоаппарат, еще не фотограф
У меня есть вопрос, который буквально свербит на языке. На съемках кормят?
— Обычно, да. Шеф-повар обижается зачастую, если ты не попробуешь что-то из новинок. И шефы зачастую увлеченные люди — им важно, чтобы их работа оценивалась и нравилась.
Теперь блиц-опрос. Самая желанная армянская еда?
— Да простят меня веганы, наверное, это все-таки хоровац.
Самое любимое заведение?
— Наверное их несколько. Для настроения и компании есть Hummus Kimchi, нравится бывать в ресторане ливанской кухни «Барон», а сходить планирую в местный Barev Arev и жду открытия Gussi Garden.
Самое приятное место в Ереване? Где душа отдыхает.
— Это даже не место, а скорее маршрут. Я люблю пройтись от парка 2800-летия Еревана через площадь Республики, свернуть на проспект Маштоца и прогуляться по нему до Каскада.
И последнее. Ты снимаешь еду. Почему у тебя нет лишнего веса?
— Здесь все просто. Когда приезжаешь на съемку, а они бывают даже рано утром, и весь день стоишь на ногах, и когда кухня выдает, например, 5-7 блюд за час, и тебе надо их снять с разных ракурсов и что-то поменять в композиции, ты постоянно стоишь, и тебе некогда совершенно присесть и поесть. Такая работа.
Фото из личного архива Михаила Прудки
Читайте также:
• От пейзажей до военных действий. Фотожурналист Александр Патрин
