В конце июля в центре Еревана на Павстоса Бюзанда открылся небольшой, но уникальный бар «13:20». Он расположен в историческом квартале, который чудом сохранился до наших дней, зажатый между многоэтажными зданиями и стройкой.

Его смело можно назвать руин-баром — это культура импровизированных заведений внутри ветхих старинных построек, которые минимально подвергаются ремонту и зачастую обставлены мебелью и предметами декора с блошиных рынков.

Акцент сделан на дистилляты исключительно армянского производства — сооснователь бара Виталик проделывает огромную работу, бережно отбирая лучшие настойки страны.

Мы поговорили с ним об этом алкогольном исследовании, жизни в Ереване и проблемах с банками в рамках рубрики «Вечер пятницы».

Привет, поздравляю с открытием бара! Это ваш первый проект в подобной сфере или у вас уже есть опыт?

— Спасибо. Практически первый. Был маленький опыт в Грузии. Открыли бар такого формата, как делают на маркетах, — летний, уличный шатер там был под брендом Zhitz. 

Это что за бренд?

— Это дистиллят. В Грузии из вина мы производили — перегоняли и насыщали разными вкусами, настаивали.

Вы сами делали?

— Делал технолог, а я занимался дизайном, маркетингом.

А бренд этот остался?

— Да, бренд остался, просто мы там немножко подморозили само производство из-за финансовых штук.

Как пришла идея открыть бар здесь, в Ереване?

— Как раз оттуда корни шли, что мы делали там алкоголь. И когда приехали сюда, я тоже решил посмотреть, как здесь дела обстоят с алкоголем. Начал немножко изучать и понял, что очень много довольно качественных дистиллятов — самых разных и  вкусных. Я только сунулся и сразу уже увидел много всего, хотя это все на первый взгляд как-то незаметно.

Например, в Грузии чача — это бренд. Все знают что, в Грузии пьют чачу. А здесь будто нет такой местной штуки. Есть коньяк, понятно, есть вино, а дистилляты не представлены. Даже они называются по-разному — нет единого бренда. Где-то называется водка, плодовая водка, фруктовая водка, «Арцах». 

И я подумал, что эта тема будто не оформлена. Есть всякие, например, винные бары, а именно такого, который основан на дистиллятах, я не увидел. И мне захотелось эту тему немного подсветить, поспособствовать появлению бренда, чтобы была такая туристическая достопримечательность. Не наш бар, а вообще само это понятие.

Классная затея! О том, как вы собирали коллекцию, мы еще поговорим. Не могу не спросить — почему «13:20»?

— Нас трое, кто делает этот бар: Бес и Шланг еще. И вот Бес любит использовать цифры 13, 6 в качестве глумления и стеба над суевериями людей. Мы подумали, что «13:13» скучно, и решили использовать многим известное «4:20» — совместили это все. В принципе не особо важно, что это значит — название довольно хаотичное.

Сооснователи бара «13:20»

Как долго шел ремонт, подготовка к открытию? С какими трудностями пришлось столкнуться?

— Ремонт примерно 2,5 месяца — я практически делал его один. Все было в плачевном состоянии. Нанимал несколько разнорабочих, пару человек — они помогали краску обдирать, шкурить. У меня еще была другая работа, поэтому и затянулось. Можно было быстрее ремонт сделать — за месяц. Параллельно еще искал дистилляты, и из-за этого тоже все перенеслось вперед.

Трудностей особых не было, но были смешные моменты. Когда ты ожидаешь, что ремонт сложная штука — где-то проблемы будут, а они оказались в более простых вещах. Например, банки. Просто банки. Когда возникла идея с дистиллятами, я подумал сразу, что надо делать в банках, потому что по дизайну не все этикетки хорошие.

Ты решил привести к одному знаменателю.

— Да, к одному знаменателю, чтобы было все ровно. Красивый паттерн сделать — целую стену забить банками. Чтобы было вкусов побольше — 150-200 разных. И наливаешь из краника.

Я подумал купить банки, сделать в них отверстие и поставить кран на каждую. Пошел искать и сразу нашел на рынке «Бангладеш» у одного мужчины — у него классная банка была, квадратная, объемом 2 литра. Потом правильно рассчитал под нее место в помещении. Я от размера плясал, чтобы помещалось в ряд 6 — высота, ширина, глубина полок. Наклейку сделал. Все шло от этой банки, все привязано было к ней. Кран вставил, проверил — все работает. Ну и пора банки покупать. Пошел за ними, захожу, он говорит: «Эй, ты что? Ты последнюю купил. Мы ее лет пять назад купили, больше таких в Армении нет».

Я: «А-а-а, что делать?». Начал искать, ездить по всем окраинам, оптовым базам Еревана, рынкам. Ездил — нет. Вообще выбор банок небольшой. Все обычные классические советские круглые банки — там есть литр, два, три и все. И винтовые такие пластиковые крышки.

Нет стабильности в банках.

— Да-да. Казалось бы, банка. Я вообще не думал, что с ней может быть проблема: раз она мне первая попалась, значит, это популярная местная банка, бабушки ее используют — а нифига.

Вы расположились в уникальном для центра месте: буквально несколько старых построек осталось среди большой стройки и бетонных многоэтажек. Не боишься, что вас могут попросить освободить помещение с целью дальнейшего сноса? 

— Да, место супер, офигенное, меня поразило. Не то чтобы я боюсь — был конкретный разговор, что это место под снос идет. Есть программа. И все это собираются разрушить — вопрос только времени. И поэтому какой-то крупный бизнес сюда не может войти — довольно рискованная тема. А такие, как мы, маленькие, с небольшими вложениями, в принципе, могут. Может быть, наш бар немного продлит жизнь этого места, еще какие-нибудь проекты появятся по соседству.

Будем надеяться, потому что у этого места есть душа.

— Да, самое главное, что мне здесь понравилось, это душа. Когда зашел сюда, было все в таком удручающем состоянии, но душа чувствовалась — она потом просочилась во все щели.

Вообще можно назвать это руин-бар, правильно?

— В принципе, так и есть, это руин-бар.

И можно даже позиционировать, в принципе, как единственный руин-бар в Ереване, потому что я не припомню подобных.

— Я не видел, но может и есть, я не знаю.

Как ты уже говорил, акцент сделан на дистилляты, причем исключительно на made in Armenia. Расскажи подробнее, как ты собирал эту коллекцию?

— Пока она довольно скудная, много историй не расскажешь. Я просто спрашивал, общался с местными людьми, кто знает, кто что производит. На list.am что-то покупал посмотреть, что за качество бывает. Просто по контактам собирал, потом поехал на  заводы — сначала познакомился, потом еще раз приехал — рассказал свою концепцию.

И изначально такая идея была, чтобы набрать заводов 15-20-30 и вместе с ними сделать такой бар совместный. Чтобы было в центре города их представительство, чтобы они могли делать там свои презентации.

Большое количество — каждый будет гнуть свою линию…

— Вот, поэтому решили от этого отказаться. И решили просто, что друзья помогут деньгами.

Ты прям поездил по регионам.

— Да, в Айкадзор выезжал — Араратская долина. В Аштарак — это Арагацотн. Но дальше пока не заезжал.

Вообще это тяжелый труд — приходилось со всеми выпивать наверное?

— А я кстати был за рулем. 

Значит, не приходилось. 

— Собственно брал уже те, которые до этого уже тестировал, и приезжал уже просто за готовыми. Приезжал, уже зная, что это за продукт — заранее их пробовал.

Собираюсь сделать какую-то книжечку, буклет. У меня такой немножко антропологический вариант, чтобы ты пришел, открыл книжку, почитал — про каждый вид будет описание и фото. 

Я думаю у многих есть какие-то свои фишки в технологиях. Есть что-то необычное, что запомнилось — может какие-то необычные ингредиенты?

— У каждого есть какие-то фишечки. В Ерасхе, например, есть линейки, которые уже стоят на полках в магазинах. А есть какие-то штуки, которые они еще не выпускали — они дозрели в бочках, но их еще не разлили. И вот эту штуку я взял. Это одна из лучших их позиций. Это кальвадос местный, то есть яблоки, выдержанные на дубе. И еще что-то вроде бальзама из местных горных трав, выдержанного на 12-летнем коньяке.

Это сейчас уже есть в наличии у вас?

— Да, вкусненькие штуки, которые всем зашли. Я уже несколько банок поменял на полке, хотя мы только открылись.

Потом есть у завода Anapak огуречный дистиллят — тоже к ним присмотрелся, потому что, когда мы делали в Грузии, у нас тоже был такой вкус. И я больше нигде видел. 

Anapak — это не те ли ребята, к которым можешь привезти свои ингредиенты и сделать дистилляты на заказ из них?

— Да-да, я тоже думал такой услугой воспользоваться в будущем.

Это, собственно, и есть твои фавориты в вашем алкогольном меню, или ты можешь назвать еще какие-то?

— Еще есть настойки от Table for Friends. Также мои настройки — они мне нравятся, поэтому тоже их рекомендую. На грейпфруте, например, хороша. Еще копченая груша тоже супер.

Ценовой диапазон — на какой кошелек рассчитываешь?

— Ну, например, есть настойки по 900 драм, по 1200 драм. Есть подороже — эксклюзивные, выдержанные по 10 и более лет, себестоимость у них высокая.

Вы планируете работать исключительно в формате бара или думаете о различных мероприятиях? Может быть, какие-то небольшие акустические выступления, мастер-классы? 

— Нет, конечно, хотелось бы что-то еще делать. Надо просто понять, что можно сделать в таких условиях. У нас помещение небольшое. Например, у нас есть идея сделать концерт за стеной, потому что там база репетиционная — и мы думаем найти какую-нибудь группу, пригласить, чтобы там они играли. 

Кстати, за стеной неплохой джаз играют. 

— Да-да, джаз играют частенько. Не знаю, какой стиль музыки подойдет для такого мероприятия, надо подумать. В общем, есть такая идея: ребята играют за стеной — оттуда из окна в окно провести большую гофротрубу, полметра диаметром. И там снимать на камеру, а сюда проецировать с этой стороны, чтобы можно было видеть, что они играют. И в принципе ты все слышишь и чувствуешь басы.

Это уже такая перформативная штука. Значит, стену сносить не будем? 

— Да-да, здесь лучше вообще ничего трогать, мне кажется. Потому что, во-первых, это историческое значение имеет — для нас даже неважно, юридическое или нет. Мы хотим сохранить все старое.

А какого года здание?

— 19 век, точно не знаю.

Как раз еще факт замечательный: в этом помещении жили раньше работники Шустовского завода, который был первым коньячным заводом.

Символично.

— Да, символично. Помещение пропитано духом алкоголя. В каком-то смысле.

Вас в семействе трое, как я понимаю. Многим тяжело дается переезд с ребенком, как он дался вам и нравится ли здесь вашей дочери Феодоре?

— Феодоре очень нравится — переезд с ребенком вообще без проблем. Просто жизнь с ребенком — это уже отдельная история. Неважно, где ты живешь. У нас раньше то же самое было, что и здесь. Ей нравится путешествовать. И ей нравится Ереван. Она говорит, я хочу здесь жить, там не хочу — ей 4 года, но уже соображает в этом плане. И она вспоминает свой дом, но больше для того, чтобы поехать туда забрать игрушки, которые у нее остались. 

Нужно переслать. Здесь могла бы быть реклама транспортной компании по перевозке игрушек.

— Да-да. Мы несколько раз этим занимались — пересылали сюда вещи, которые нам нужны. Потому что мы не знали, на какой срок мы едем — мы просто выехали. Дальше уже что-то довозили. В общем, да, здесь атмосфера такая, довольно дружелюбная для детей, мне кажется.

А вот кстати, куда вы ходите в свободное время? Есть любимые места?

— Я бы даже посоветовал не то, что место, а прям идеальный маршрут. Если выйти отсюда от нас, пройти через Seasons, фонтаны, дойти до Главпочтамта — там есть пешеходный туннель. Пройтись по нему, выйти и спуститься к детской железной дороге — можно прокатиться или просто погулять. Там есть купель — можно искупаться, ноги помочить в реке. Потом подняться в Конд — интересный и старый район, тоже похож на наш квартал немножко. 

Как думаешь, вы в Ереване надолго?

— Кажется, да — все указывает на это. Но сейчас планировать что-то вообще сложно. Ереван точно бросать не собираюсь — может быть, буду на два фронта работать. Если с баром все получится, дальше думаю расширяться — собираюсь работать в этом направлении.

Фото: архив «13:20»

Читайте также: