В феврале 2023 года на улице Чаренца в Ереване свои двери распахнул «МИР» — площадка, которая за полгода превратилась в одно из главных мест притяжения новой волны. За это время здесь прошло более 50 мероприятий: акустические концерты, кинопоказы, маркеты, свопы, рисования, заседания английского разговорного клуба и многое другое.

Мы поговорили с Юрой PSIN в рамках рубрики «Вечер пятницы» об идее совместить бар и тату-станцию, стрит-арте, настойках-висельниках и взаимопомощи.

Юр, привет! Расскажи, как начались твои отношения с Арменией и с Ереваном в частности?

— Привет. Моя поездка началась с Казахстана. Пробыл там примерно месяц, думая, куда двигаться дальше. Потом со мной связались друзья и пригласили сюда, и в конце октября оказался уже здесь. 

Почему решил не оставаться в Казахстане?

— Я там был один, сюда меня позвали друзья, которые уже были в Армении. После того как приехал, четко для себя сделал выводы, что здесь мне больше нравится обстановка и атмосфера по сравнению с Казахстаном. 

Почему решили открыть бар и совместить его с тату-станцией? Насколько знаю, это единственный подобный проект в Ереване. 

— Я изначально татуировщик, и у нас была идея открыть тату-студию, но так получилось, что здесь у многих были спонтанные коливинги, где люди друг с другом знакомились. Я предложил ребятам поучаствовать в открытии тату-студии, и мы подумали, почему бы нам не совместить ее с баром. В итоге так и получилось.

То есть это твой первый опыт открытия бара?

— Да, причем это не только мой первый опыт. Нас трое, и никто до этого не имел опыта открытия. Мы участвовали в проектах, кто-то работал барменом, но именно открытия никогда не было. 

Как нашли помещение и что здесь раньше было?

— Раньше сначала была автомойка, потом пекарня. Есть история, что бывшие владельцы поругались с соседом, после чего ее закрыли — и теперь тут мы. Мы сразу поняли, что в нашей истории не работает list.am и агентства недвижимости, поэтому мы устраивали скаут-вылазки — специально ходили и искали. Из нескольких мест выбрали это, хотя оно находится не в центре и здесь низкая проходимость, но нам очень нравится, что здесь широкий проспект и мало людей.

Люди же иногда напиваются, шумят — вы знакомы уже с соседями? 

— Да-да, с соседями все хорошо, здесь рядом суперстильная кальянная, где отдыхает много солидных армян. Ни с кем никогда не было конфликтов — все хорошо воспринимают. Пару раз звонили в полицию, когда ребята совсем хардкор устраивали, а так все очень дружественно. 

Как вообще идут дела? Спустя полгода можешь сказать, хорошая идея была открыть бар?

— Идея хорошая, дела идут не очень. 

Летом стало похуже?

— Нет, на самом деле, изначально все делалось не для денег — никто не ставил задачу на этом зарабатывать. Мы поставили задачу работать в ноль, может, с небольшим плюсом, и нам будет этого достаточно — примерно так и происходит сейчас. 

Какая была самая дикая ситуация за полгода работы бара?

— Самая дикая — был пролив канализации, но это бытовой момент, ничего такого страшного не было. 

Вы не одиноки в этом, в Aygi (прим. ред. — читайте материал с баром по ссылке) еще хуже было. 

— Тут везде, и в TUF тоже. У всех есть такие истории, потому что часто бывает, что этими коммуникациями долго не пользовались. У нас еще две канализации сходятся в одну, и засор был в центре — непонятно, кто это все накидал. 

Ты как дед: я тебя спрашиваю про дикие истории с людьми — «Ну у нас канализация сломалась». 

— Канализацию прорывало несколько раз, и в один из разов наши бармены сказали гостям: «Сгоняйте в кальянную напротив». Там такое солидное заведение. А тут происходил хороший угар, и ребята там заблевали им весь туалет. Они были очень хорошо пьяные, кричали, веселились, но со стороны это выглядело, как солевой беспредел беспощадный.

В три часа ночи мне звонит хозяин кальянной: «Юра, мне нужно срочно с тобой пообщаться». И я сидел с ним под кальянный рэп, объяснял ему, что у нас здесь не наркоманы — в итоге мы договорились. 

Вы все-таки являетесь культурной площадкой: у вас проходят лекции, мастер-классы, кинопоказы, акустические концерты. Какой у вас концепт и к чему вы открыты, какую аудиторию хотите видеть у себя?

— Это сложный вопрос. Все связано с искусством — это люди, которые делают арт и какое-то творчество, либо те, кто этим интересуются. Это не просто бар, куда можно прийти выпить, а еще параллельно что-то посмотреть, послушать. 

Ты не думал, что у тебя такая классная миссия объединять людей, которые находятся в стрессе, в новых обстоятельствах?

— Я это прочувствовал с самого начала. Изначально нас было трое, и постепенно мы все начали знакомиться с разными людьми, и как раз за счет того, что все находятся в стрессе, мы почувствовали, что все суперкоммуникабельные. За месяц я познакомился здесь с большим количеством людей, чем за несколько лет в Москве. 

Аналогично. 
— Сразу начинаешь с человеком что-то творить, делать. Так у нас появились ребята, которые помогали нам с ремонтом. Это стало приятной неожиданностью, что столько людей открыты к взаимодействию.

Не то, чтобы «МИР» объединяет: если бы столько людей не объединилось, этого всего бы не было. Не то, что он появился и начал всех объединять, а, наоборот, люди объединились и сделали «МИР».

Ты тату-мастер, всю жизнь этим занимался? 

— Нет, у меня достаточно маленький опыт в татуировке. Я долго рисовал граффити и занимался творчеством — в основном рисованием. Татуировкой начал заниматься около двух лет назад всего, но, как говорят люди, у меня хорошо получается. Опять же из-за опыта в работе с маленькими материалами.

Сейчас часто бьешь? Какой здесь спрос? Или больше администраторской и организационной деятельности? 

— Так получилось, у нас семейный подряд — моя девушка тоже татуировщик. Как-то распределилось, что в основном татуировки делает она, а я занимаюсь администрированием студии, бара. Поэтому сам делаю татуировки реже, чем обычно, но делаю. 

Сколько стоит у вашего семейного подряда сделать татуху? 

— Индивидуально, мы проводим разного формата мероприятия, в том числе и tattoo for donation, поэтому некоторые люди оставляют по 4000-5000 драм. Кому-то мы делали тату бесплатно.

Так что, дорогие читатели, заходите, узнавайте индивидуально. 

— Да, все индивидуально. Если нам интересен проект, то мы за движ. 

Что касается граффити и стрит-арта, у тебя есть в Ереване любимые места, художники, работы?

— Любимые художники, которые здесь сейчас находятся, — это команда «ЮРЕС». Там два участника — я и мой друг. Это шутка. На самом деле, из стрит-арта в Ереване сложно выделить кого-то крутого. Сева из TOY CREW очень круто сделал. 

Это все эмигранты? Есть еще Адам Адамян, может быть, видел, его асимметричные лица. 

— Активный молодой человек. 

Вы своими силами сделали фасад «МИРа»?

— Да, мы сделали его сами. Мы рисуем граффити вместе с девушкой. У нас есть здесь 6-7 стрит-артов, они достаточно большие. Мы даже побывали здесь в полиции.

Как раз хотел спросить, строго ли здесь с этим?

— Нет, все намного мягче, чем в Москве, но, по сути, принять тебя могут. У них нет статьи в законе, нас взяли за порчу имущества, но как это охарактеризовать — непонятно. У них есть «сломал светофор, должен столько-то». А тут рисование на стене, и они не знают, к чему это отнести, поэтому подавали заявку в мэрию — у нас взяли вещдоки, сфотографировали на фоне линеечки в профиль и анфас.

У тебя остались фотки? 

— Я хотел, но они не разрешают фотографировать внутри. Было достаточно стрессово, потому что нас с девушкой развели по разным комнатам — 4 часа держали отдельно. Очень серьезно за нас принялись, потому что их кто-то вызвал. Хотя до этого мы рисовали в очень людных местах — все просто подходили, фотографировались, интересовались. Но мы вели себя достаточно нагло.

Что делали?

— В очень людных местах рисовали не стесняясь. Просто выходили и делали. У нас еще работы в своеобразной стилистике — выполнены точкой и делаются очень долго. Это не классическое граффити, мы делаем работу в среднем 4 часа. Нас принимать очень удобно *смеется*. 

Давай немного поговорим про кухню и бар. Какие у тебя любимые позиции и сколько они стоят?

— Любимая позиции на кухне все-таки хот-дог.

Я пробовал, классный. 

— Спасибо! По напиткам: настойки делаем сами. 

При этом я знаю, что ты давно не пьешь.

— Полгода. 

Тяжело ли держать бар и самому держаться трезвым?

— Вообще спокойно. Я в определенный момент понял, что мне это мешает в деятельности. Во время открытия еще выпивал, и понял, что надо выбирать.

Вернемся к настойкам.

— Настойки делаем сами. Сначала делали настойки-висельники. Представим трехлитровую банку, наполовину наполненную водкой или самогоном, и внутри емкости подвешены лимон или клубника — они не соприкасаются друг с другом. На протяжении двух недель алкоголь забирает в себя все эфирные масла, и получается эстетичный, вкусный, крепкий напиток. 

Вы сейчас ушли от этой технологии?

— Да, по очевидным причинам, просто не успеваем ставить так много и делаем их без су-вида — все настойки настаиваются по две-три недели, иногда месяц. 

Что еще помимо хот-догов у вас есть?

— Изначально был следующий концепт: половина кухни веганская, другая — с мясом. Есть веганские вафли, с ветчиной и сыром, два вида хот-догов, сэндвич с тунцом и табаско, тортилья.

Как думаешь, «МИР» в Ереване продолжит работу, если ситуация на родине поменяется в лучшую сторону?

— Да, «МИР» продолжит работать — мы все остаемся здесь, нам здесь нравится, делаю себе ВНЖ. Я это воспринимаю как путешествие, относительно добровольное.

У меня давно были мысли покинуть Россию, поехать в другую страну. Рассматривалась Европа, Норвегия, потому что там в тату-индустрии были завязки. Сейчас получилось так, что мы оказались в Армении, и мне тут нравится. По сути, план уже сработал — уехать в страну, в которой тебе хорошо, и вот я тут.

Фото: архив Юрия PSIN и площадки «МИР»

Читайте также:

• «Наша цель, чтобы ходили не только релоканты, но и местные ребята» — пивной бар Aygi в Конде
• «Это не прекрасный особняк, а сообщество, которое вокруг формируется» — книжный магазин и винотека Common Ground