Спитак: 35 лет спустя после разрушительного землетрясения — репортаж и истории очевидцев

Ежегодно 7 декабря отмечается день памяти жертв разрушительного землетрясения в Армении, которое произошло в 1988-м году. Сегодня исполняется 35 лет с момента страшной трагедии.

Стихийное бедствие охватило около 40% территории страны — мощные толчки затронули Ленинакан (ныне Гюмри), Кировакан (ныне Ванадзор), Степанаван и другие населенные пункты. Амплитуда в эпицентре, которым не посчастливилось стать Спитаку, составила 10 из максимальных 12 баллов, в окрестностях — 8-9. Этого хватило, чтобы стереть целые города в радиусе нескольких десятков километров.

В результате разрыва земной коры, по подсчетам сейсмологов, из недр высвободилась энергия, равная взрыву 10-ти атомных бомб, каждая из которых была бы эквивалентна той, что сбросили в 1945-м на Хиросиму. Силу землетрясения ощутила не только Армения и соседние страны, но и весь мир — ударная волна обошла планету два раза и была зафиксирована лабораториями в Европе, Азии, Америке и Австралии.

Всего за полминуты смертоносное природное явление унесло жизни более 25 тысяч человек, свыше 100 тысяч остались инвалидами, еще больше — лишились крыши над головой. 

Накануне годовщины мы приехали в Спитак — побеседовали с местными жителями о последствиях разрушительного катаклизма и узнали, как живет город сейчас. 

До землетрясения это был промышленный город, в котором не было проблем с трудоустройством и жильем. Здесь действовали ряд производств: сахара, одежды, лифтов и продуктов питания. Но после катастрофы ничего этого не осталось. «Заводы разрушились, а новые так и не построили, и население осталось без работы», — рассказывает один из жителей. 

После страшного события в восстановлении города участвовал не только Советский Союз, но и остальной мир, который не остался равнодушен — зарубежные бригады возвели в Спитаке отдельные районы, названные в честь их стран. Так, например, появились итальянский квартал, узбекский, норвежский, немецкий, эстонский, финский, украинский и другие. 

Большая часть построек города исчезла, руины были снесены, а то, что сумело сохраниться — опустошены. После трагедии город замер — бизнес и инфраструктура здесь не развиваются и спустя десятилетия. Однако полностью восстановлена центральная площадь, построены супермаркеты, гостиницы, современные площадки для ребят, постепенно реставрируется детский парк.

По признаниям одной из жительниц, сейчас в Спитаке живет много приезжих из соседних городов и сел Армении, которые обосновались здесь после землетрясения. При этом многие очевидцы трагедии покинули поселение и разъехались в поисках лучшей жизни: «Выбрались все, кто имел такую возможность». 

Отдельного внимания заслуживают жители так называемых «вагончиков» — времянок, поставленных итальянцами для потерявших свои дома граждан. Изначально планировалось, что они прослужат кровом три года, пока государство будет заново отстраивать город. Однако что-то пошло не по плану, и люди продолжают жить в них до сих пор.

Сооружения не предусмотрены для долгосрочного пребывания — стены не удерживают тепло, а пространство внутри тесное.

В холода люди отапливаются древесной печью, поскольку проводить газ сюда запрещено из-за техники безопасности — вся отделка вагончиков состоит из легковоспламеняемых смол и пластика.

Мы заводим разговор о трагедии с каждым встречным, и они делятся обрывками своих воспоминаний. Пожилой мужчина рассказывает: «За несколько минут до землетрясения мыши покидали свои норки, а кошки и собаки очень странно себя вели, не умолкал собачий лай. Правду говорят, что животные чувствуют лучше и раньше людей». Взрослая женщина делится: «Я была на работе на заводе, на первом этаже, и успела выбежать». «Я в этот момент был на улице, помню, что везде пыль, ничего не видно, тяжело дышать, люди кричат» — рассказала другая жительница.

Гехецик родилась и всю жизнь провела в Спитаке. Ей было пять лет, когда произошло землетрясение. Она считает, что жива благодаря своему характеру: «У нас начинался тихий час в саду, я совсем не хотела спать — позвала с собой других ребят, и мы вчетвером убежали играть во двор». Девушка отчетливо помнит, как за считанные секунды ее садик сравнялся с землей, а наверх поднялись серые клубы пыли. «От страха я не понимала, что произошло, и думала, что это война — кричала, звала маму. Все здание ушла под землю, выжили только мы — четыре прогульщика». 

Похожая история спасения благодаря детскому озорству была у семилетнего Артура — он сидел на уроке в школе и собирался сбежать. «Учительница хотела схватить меня за шиворот, но не успела — я убежал с урока. Класс моей сестры был на втором этаже — она, как и другие, не выжила». Сейчас мужчина живет с детьми и матерью в доме, который сам построил после землетрясения — рядом есть сад, налажено хозяйство, есть куры и индюшки. Артур не собирается покидать родное место — он считает важным оставаться и помогать своему городу вновь расцветать. 

Меруж тоже родился в Спитаке и отлично помнит день трагедии. Ему тогда было 26 лет, он был на работе, дети с женой — дома. «Когда я прибежал, наш дом уже разрушился — верхний этаж обвалился, и детей волной выбросило из окна, а жену придавило бетонной плитой. Дети выжили, получили только раны. Я взял соседский трактор и стал поднимать плиту, но не смог спасти жену — она к тому времени уже умерла». 

Сегодня Спитак — это почти город-призрак, в котором царит безработица и плохие условия жизни для большинства его жителей, каждый из которых с тоской и теплотой вспоминает время до землетрясения, когда кипела жизнь, и люди были гораздо счастливее.